Да успокойте вы своего ребенка!
Что вы за мать такая, успокоить не можете!
Ну отвлеките!
Да на вас заявлять надо!
Если ребенок психический, так лечите!
Слезы тщетности. Я впервые прочитала этот термин, когда моему младшему сыну было три года, и очень обрадовалась — я наконец нашла название происходящему. Все дети орут, орали и мои четверо, но младший был особенно виртуозен. Если старшие могли хоть на несколько секунд притушить сирену, купившись на «смотри, какая птичка полетела», то младший не вёлся никогда.
За все годы материнства меня грозились высадить из автобуса всего один раз — и именно с младшим ребенком. Я уже не помню, чего этот ребенок там хотел, но хорошо помню, что этот автобус ходил всего раз в час, а на дворе стоял промозглый декабрь, поэтому вежливость и этикет уступили место банальному инстинкту самосохранения. Физическое здоровье я сохранила, не замёрзнув на остановке, а вот психическое мне в автобусе изрядно пошатали.
Этого ребенка нельзя было отвлечь, увлечь, утешить, уговорить — если в его планах было орать. Вот что было можно — побудить его орать дольше и громче. Достаточно было всего лишь намекнуть, что он нехороший мальчик, что сейчас заберут, что летит та самая, чтоб ее, птичка, что мама любит и не надо так плакать…. Вообще все могло его побудить продолжать с новыми силами — взгляд, жест, звук.
Опережая комментарии — сейчас сыну 7 лет, и с четырех он сговорчивый мирный мальчик, не склонный к припадкам и агрессии. Но вернёмся к его раннему возрасту.
На самом деле ключик имелся и к нему. Вот только в публичных местах этот ключик применен мог быть с трудом. Потому что секрет успокоения состоял в том, чтобы МОЛЧА дождаться тех самых слез тщетности, о которых я упомянула в начале статьи.
Далее пятиминутка Википедии.
Слезы тщетности — человеческий рефлекс, который проявляется в плаче при столкновении с неизбежностью. Ребёнок сталкивается с тщетностью выполнения своих желаний, с границами своих возможностей и, смиряясь, отпускает желания, принимает свои границы, примиряется с потерями. После слёз тщетности мы примиряемся с неизбежным и отпускаем боль, мы перестаём пытаться изменить мир вокруг нас и принимаем его таким, какой он есть. Только через слезы – приходит осознание и принятие сложившейся ситуации. И очень важно быть в этот момент рядом, дать возможность ребенку выплакаться, но при этом помочь принять горечь утраты или неизбежности.
Задача взрослого не ограничить от боли, а помнить, что во время столкновения с тщетностью изменений у ребенка должно быть безопасное место, где он может выплакать своё горе, разочарование и невозможность изменить неизбежное.
Мы все знаем стадии принятия горя — отрицание, гнев, торг, депрессия, принятие. И все эти стадии легко проследить в каждом детском скандале. У маленького ребенка этих «горей» — тридцать на дню. Попытки все же достичь желаемого, дикий крик, потом горькие слезы, потом — успокоение. Либо самостоятельное, либо в нежных объятиях близкого взрослого. К последней стадии — принятия, можно и не прийти. Если не прожить предыдущие.
Застрять в постоянном гневе, постоянном торге, постоянном отрицании. Постоянно не желать воспринимать отказ, на любое нет отвечая воплями и топанием ногами, постоянно стремиться разными способами прогнуть. И так ребенок может вести себя годами. Если в возрасте истерик, возрасте ужасных двухлеток регулярно не давать ему по этим стадиям проходить. Психике это состояние застревания некомфортно. Она стремится пройти весь путь до конца. Не вышло — попробую ещё, и ещё, и ещё… По любому поводу.
Ой, птичка!
На конфетку!
Мышка унесла!
В два года иногда ещё можно. Но ему уже четыре, а все мышки и птички. Вы правда думаете что он в них верит? Если усиленно делать вид, что проблемы не существует, она не исчезнет. И ребенок это прекрасно понимает даже в два. В глубине души. А на более высоких уровнях это понять мешают взрослые.
Нельзя достать луну с неба. Но так хочется! А может всё-таки можно? А если на стол взобраться? Ааааа!!!! Хочухочухочухочу луну!!!!
Смотри — вон птичка! Птичка… Но я хотел луну… Ладнов следующий раз попробуем сначала. А мама — дура! Я не то хотел!!!
Замкнутый круг получается, товарищи. Хотели тишины и покоя — а он орет все чаще и громче. Не желая воспринимать отказ и прогибая все границы. Уже три, четыре, пять… В саду жалуются, логопед заниматься отказывается. А логопед чаще всего нужен — правильно прожитый кризис ужасных двухлеток ведёт к лавинообразному развитию речи. Не прожитый — часто речь задерживает. Молчат и в три, и в четыре. Точнее не молчат, орут. И не разговаривают. Это нормальные дети, здоровые, без неврологии или с минимальной. Это — цена пролетевшей птички.
Подтвердите свое заявление исследованиями! Нет таких исследований, хотя, мне кажется, они не так уж и невозможны. Это просто большой практический опыт многих специалистов, и просто логика. Ребенок — всегда отражатель. Будете в четыре года относиться как к младенцу, ставя в центр семейной системы, выполняя все хотелки, сдувая пылинки и не снимая памперс — будет младенец. Младенцы не говорят.
Возвращаясь к моему сыну — дорого бы я дала, чтобы птичка хоть иногда работала. Но ребенок, видимо, оказался мудрее. И до слез тщетности доходил всякий раз, несмотря на мои старания. Минут пятнадцать (казавшихся вечностью) дикого вопля — потом резкая смена тональности на горестные всхлипывания — стадия депрессии. И вот тогда было время вступать.
Конечно, милый. Мне тоже так жаль, что ты расстроился. Но луну никак нельзя достать с неба. И бабушка прямо сейчас не уйдет из дома, потому что ты так хочешь. Я пригласила ее в гости, и мы будем вместе с ней пить чай и разговаривать. И нет, прятаться в шкафу мы с ней не будем. И обещать, что бабушка не придет больше никогда-никогда — мы тоже не будем. Я люблю нашу бабушку, и она обязательно придет в следующий раз. И сейчас можно взять только одну конфетку. И нет, остальные пятнадцать мышка не унесла. Их просто пока брать нельзя. Такова жизнь, таковы правила. Помогу принять.
Всхлипы, все тише, вытирание соплей о мамино плечо. Последний прерывистый вздох, цепкие теплые ручки крепко обнимают за шею. Все в порядке. В мире есть проблемы, но мама рядом, она понимает и любит. И мне можно быть живым и не делать вид, что моих чувств не существует. Все хорошо. Можно жить дальше.
Что же до публичных мест… Да, это проблема. У нас же Страна Советов, раз, и дожидаться слез тщетности в автобусе как минимум негуманно по отношению к окружающим, два. Да и к себе тоже — наша страна не чадолюбивая, чего уж там. Поэтому лучше до 4 лет кризис двух и не растягивать. Двухлетку вы хоть в охапку — и унесете в тихое место. А четырехлетний скорее вас вперёд ногами вынесет, предоставив окружающим массу возможностей оттоптаться, а вам — сменить всю палитру цветов на своей физиономии. Поэтому — всему свое время. Не будете воспринимать как катастрофу то, что естественно и закономерно в два — в четыре, и даже раньше у вас будет спокойный договороспособный малыш.
