Молись и кайся — возглашал маленький ребенок, оставленный с ничего не подозревавшей бабушкой, у которой чуть не случился сердечный приступ из-за невинной детской просьбы показать мультфильм про Малыша и Карлсона. Думаю, у родителя каждого маленького ребенка найдутся в закромах похожие истории, иллюстрирующие нормальное речевое развитие ребенка двух-трех лет. Этим сегодня и займёмся.
Итак, ребенок номер один, мой сын Даня, два года.
Все предметы, ещё не получившие в Даниных устах отдельного именования, обозначает словом «тяти». Дай тяти. Дай тяти!!!! ДАЙ ТЯТИ!!!! Ооооо, ТЯТИ!!!!! Аааа, ТЯТИ!!!! Непонимание по поводу очередной тяти случается где-то раз в час. Истерика гарантирована.
В зоопарке его как-то потряс морской котик под водой — и юный лингвистический гений это существо обозначил как «мяу ва-ва» Мяу — кошка, ва-ва — рыбка. Кошка-рыбка. Двухлетки мастера таких гениальных изобретений. Недавно я услышала от малышки такого возраста прекрасное слово «делю» — обозначающее два и более одинаковых предмета. Деление. Делю. Ещё один гений лингвистики.
Продолжаю про сына Данечку. Семейный лагерь, большой дом, где в каждом номере — свои люди. Идёт пушистый одуванчик по длинному коридору, оставив маму в номере и прекрасно зная, куда вернуться. Встречает маму чужую или какую-нибудь старшую дочь в большой семье и с глазами кота из Шрека кротко и безнадёжно спрашивает — «А де моя мама…» Чужая мама или дочь, преисполнившись ответственности, немедленно берёт под козырёк, хватает потерявшуюся сиротку и по всему корпусу ищет маму. Был день, когда мне вернули его раз шесть. Надо ли говорить, что сиротко было довольно весьма — аттракцион! А ларчик просто открывался — это почти единственная понятная окружающим фраза из его небогатого ассортимента. Поэтому используется как приглашение к диалогу.
На кровати возлежат родители, сын лезет тоже, хрюкает, изображая поросенка. Отец — свинкам сюда нельзя! Вопросительно — бээээ?
Выучил четыре очень важных для реального пацана слова: хит (щит), шлем, бандит и бомба. Бегает по площадке и громко и членораздельно вопит — ААА, бомба!!! Отец сказал, что больше с ним гулять не пойдёт.
Со слезами требовал «бау ав-ав». Полчаса рыдал, а мы недоумевали… Это была «баю-бай, ты собачка не лай…» Девочке, пытавшейся отнять у него велосипед, прочитал краткое, но внушительное наставление: «Ляля, во маня тпру-тпру! Аяяй! Во бам-бам!» и убедительно погрозил кулаком .
Ав-ав ту-ту — Щенячий патруль .
Когда рос его старший брат Юрочка, в семье в ходу были фразы вроде «А где лялядль?» Лялядлем тот именовал мяч, и это было настолько смешно, что именно так ещё пару лет его все и именовали. Тогда в ходу в нашей семье были диалоги вроде:
-Варя, а ты сюп ела?
-Не, я пила а-ао. А сюп бья-бья!
Что слышим? Упрощение. Замены сложных слов на более простые, сложных звуков — на более простые. Малыш пока только приступает к освоению сложнейшей функции под названием речь, впереди у него ещё долгие месяцы тренировок. При этом освоено самое главное — коммуникация, без которой звуки, издаваемые через рот не имеют никакого смысла. Уже есть фраза, вопрос, ответ — есть диалог. А остальное — дело наживное. Поэтому, когда на приеме у логопеда вы услышите вопрос «Говорит ли ребенок фразы» — не удивляйтесь, какие ещё фразы в два года. Мяу ва-ва — тоже фраза. Ну, и самое главное — контекст. Если с утра до вечера ребенок четко и ясно поет «От улыбки хмурый день светлей» — но не говорит ни да, ни нет, не отзывается на имя — с его речевым развитием гораздо больше проблем, чем с развитием малыша, говорящего «Мама, ыыыыы там!»
